отчаянно и очестрастно целовать его шею. Хидео трепетно взял ее лицо в ладони и прильнул к ее губам, смакуя их вкус. Мичи зарылась пальцами в его короткие каштановые волосы перебирая пряди, играя с губами…

Они оторвались друг от друга всего на секунду, лишь для того, чтобы сказать, как сильно они тосковали в ожидании и как тяжело было смотреть в глаза другому издалека и не разрешать себе прикоснуться.

– Не знаю, как я раньше могла вынести то, что ты забывал обо мне в начале каждого цикла, – пробормотала Мичи, крепко-крепко прижимаясь носом к его щеке.

– Я сам не знаю, как мог каждый раз забывать о тебе. Это было неправильно. Ты столько попыток пережила, пока я… пока я, наконец, не понял, что тебя нужно спасти.

– Как хорошо, что теперь я могу дышать с тобой в унисон. – Руки ее скользнули по его спине, пробуждая целую волну мурашек.

– Я понял, что это значит, – проговорил Хидео, играя пальцами с ее белыми волосами. – Дышать – это лишь метафора, означающая любое действие. Я дышу вместе с тобой в одной временной плоскости. И это круто.

Мичи рассмеялась:

– Я поставила на кон все, чтобы ты это сказал. Быть с тобой в унисон – это круто.

И она вновь его поцеловала.